Неточные совпадения
Милость чужого
короля, да и не
короля, а паскудная
милость польского магната, который желтым чеботом своим бьет их в морду, дороже для них всякого братства.
— Вот и девятая верста, — ворчит Пепко, когда мы остановились на Удельной. —
Милости просим, пожалуйте… «Вы на чем изволили повихнуться? Ах да, вы испанский
король Фердинанд, [Вы на чем изволили повихнуться? Ах да, вы испанский
король Фердинанд. — У Гоголя в «Записках сумасшедшего» Поприщин воображал себя испанским
королем Фердинандом.] у которого украли маймисты сивую лошадь. Пожалуйте»… Гм… Все там будем, братику, и это только вопрос времени.
— От пана Гонсевского? А, это другое дело!
Милости просим! Я тотчас доложу боярину. Дозволь только спросить: при тебе, что ль, получили известие в Москве о славной победе
короля польского?
— О нет! он теперь в большой
милости у
короля польского.
— Безумные! — вскричал боярин. — Да неужели для них честнее служить внуку сандомирского воеводы, чем державному
королю польскому?.. Я уверен, что пан Гонсевский без труда усмирит этих крамольников; теперь Сапега и Лисовский не станут им помогать… Но
милости просим, дорогие гости! Не угодно ли выпить и закусить чего-нибудь?
— Возьми это семечко, — сказал
король. — Пока оно будет у тебя, ты всегда знать будешь урок свой, какой бы тебе ни задали, с тем, однако, условием, чтоб ты ни под каким предлогом никому не сказывал ни одного слова о том, что ты здесь видел или впредь увидишь. Малейшая нескромность лишит тебя навсегда наших
милостей, а нам наделает множество хлопот и неприятностей.
«Понеже господин майор князь Тростенский в европейских христианских государствах науке воинских дел довольно обучался и у высоких потентатов при наших резидентах не малое время находился, ныне же во время преславной, богом дарованной нам над свей-ским
королем виктории великую храбрость пред нашими очами показал, того ради изволь выдать за него в замужество свою внуку, и тем делом прошу поспешить. А дело то и вас всех поручаю в
милость всевышнего».
Родитель ее, князь Петр Иваныч Тростенский, у первого императора в большой
милости был. Ездил за море иностранным наукам обучаться, а воротясь на Русь, больше все при государе находился. В Полтавской баталии перед светлыми очами царскими многую храбрость оказал, и, когда супостата, свейского
короля, побили, великий государь при всех генералах целовал князя Тростенского и послал его на Москву с отписками о дарованной богом виктории.
— Слушайте, чтобы после не раскаяться.
Король польский хотел быть заступником нашим, а вы, недостойные, не хотите признать и оценить его
милостей. Он требует от нас дани менее Иоанна, обещает не притеснять нас и всегда стоять крепко за будущую отчину свою против Иоанна и всех врагов Великого Новгорода.
Он возмечтал, что он сам
король, и промотал все свое состояние на
милостях к своим подданным.
— Цыц, бисова собака! — бывал ответ смотрителя. — Разве ты не знаешь, что офицер великого
короля шведского, нашего пана и отца, делает нам честь скакать на наших лошадях, как ему заблагорассудится? Благодари его
милость, что он не впряг тебя самого и не влепил тебе сотни бизунов [Бизун (польск.) — плеть, кнут.], собачий сын!
И было над чем: он уверил Фридерика, что Иоанн, хотя и государь сильный, богатый, почтет, однако ж, за
милость, если император немецкий пожалует его в
короли.
— Слушайте, чтобы после не раскаяться.
Король польский хотел быть заступником нашим, а вы, недостойные, не хотите признать и оценить его
милостей. Он требует с нас дани менее Иоанна, обещает не притеснять нас и всегда стоять крепко за будущую отчину свою против Иоанна и всех врагов Великого Новгорода.
И читал он ей, как счастливо живет молодой господин, и как любит его молодая, прекрасная супруга, и как
король московский жалует его своими
милостями.
Для довершения картины, среди народа явилось и духовенство. Из-за забора глядел дьячок. Воевода велел его привести и спросил зачем он там стоит. «Смотрю что делается» — отвечал тот. Он похвалил его за спокойное поведение, советовал также вести себя и впредь, объявил о совершенной веротерпимости при наступающей власти польского
короля и подал дьячку, в знак высокой своей
милости, свою воеводскую руку. Тема для донесения жонду и для вариаций европейской журналистики была богатая.
В числе двенадцати человек явились они в рядом лежащую деревню Закупленье; Анцыпо прочитал манифест польского
короля, объявил разные
милости: дарование земель, уничтожение акциза, и т. п., и советовал молиться за
короля польского.
Пытался было Жебровский поднять православное население; собрали работников с поля ближайшей деревни Столбцев, и довудца начал им держать речь о
короле польском и щедрых его
милостях.
Лаялся, будто ты, господине, не помнишь его
милостей и худо честишь его; за то и подарил он шпанскому
королю византийское царство свое, а не тебе…
Старайся войти в
милость к пастору Глику, к воспитаннице его, которых Вульф, после
короля, более всех любит, хотя чувства его не пробиваются наружу сквозь тройную броню солдатчины.
— Здравствуйте, мои милые лифляндцы! Как можется? Каково поживаете? — произнес он, не сгибаясь и протягивая руку или, лучше сказать, перчатку встречавшим его низкими поклонами. — Все спокойно, все хорошо небось по
милости нашего
короля и нас? А? Через нашего вестника вы именно слышали уже о новых победах его величества?
Неверность польки все еще сверлила сердце Адольфа, как бурав; образ Луизы начал представляться ему в том обольстительном виде, в каком изобразил ее Густав; поручение
короля было исполнено
милостей, и Адольф в ту же ночь распрощался с Варшавою.
— Не извольте беспокоиться. Пошлите, ваша
милость, суседскому
королю с почтовым голубем эстафет: в энтот, мол, вторник в семь часов утречком пусть со всем войском к границе изволят прибыть. Оружия ни холодного, ни горячего чтоб только с собой не брали, — наши, мол, тоже не возьмут… И королевскую большую печать для правильности слова приложите, только всего и расходов.
Король прусский посылает свою жену заискивать
милости великого человека; император Австрии считает за
милость то, что человек этот принимает в свое ложе дочь Кесарей; папа, блюститель святыни народов, служит своею религией возвышению великого человека.